Скоро придет другой
Поэта Владимира Соколова не стало пять лет назад на излете морозного января. Он не дожил года до своего юбилея... Ушел так внезапно, что многие не заметили. Потом было сообщение по радио, похороны, памятные вечера, несколько книг. Здесь на родине, где он давненько не бывал, тоже вспомнили о Владимире Соколове во многом благодаря его сестре Марине Николаевне, которая живет в Лихославле.
Поэта Владимира Соколова не стало пять лет назад на излете морозного января. Он не дожил года до своего юбилея... Ушел так внезапно, что многие не заметили. Потом было сообщение по радио, похороны, памятные вечера, несколько книг. Здесь на родине, где он давненько не бывал, тоже вспомнили о Владимире Соколове во многом благодаря его сестре Марине Николаевне, которая живет в Лихославле.
Марина Соколова, 2001 г. Торжок
За пять лет многое изменилось. Слово классик в многочисленных публикациях как бы слилось с именем поэта. Модно стало вспоминать в мемуарах, что когда-то был отмечен вниманием или даже дружбой умного и талантливого, не склонного к панибратству (даже в одно время, несмотря на известную «русскую» болезнь) человека, почти гения, который к тому же умудрялся «не принадлежать ни к тем, ни к этим...». Ах, как это раздражало интеллигенцию, разбежавшуюся вдруг по углам – кто в западники, кто в славянофилы.
Почему почти гения, я бы сказал, – без малого гения... Потому что нам всегда чего-то не хватает, чтобы прикоснуться к торжеству великого дара, которым обладал и умело пользовался, например, Владимир Соколов.
«Скоро придет другая...»
Бывает так иногда – уходят поэты, остаются друзья, родственники, вдовы. И они – в центре всего, поэт исчезает. Но бываю такие самоотверженные слуги у гениев, их верные спутники, как сестра Владимира Соколова, Марина Николаевна.
Конечно, Владимир Соколов всегда оставался главным для своей семьи – сестры и мамы, Антонины Яковлевны Соколовой. Их дом в центре Москвы, в Китай-городе (о «Дворе у Китайгородской стены» (1971) Марина напишет свою вторую детскую книгу), любили посещать многие Володины друзья – Фатьянов, Сергей Никитин, Евтушенко, Рождественский, Ахмадулина... Пока они были – пока они были друзьями – пока был этот дом – пока была семья.
Но дети уходят из семьи, чтобы остаться с другой. Помните, романс Соколова из поэмы «Дублер», кажется?
Листья летят пургой,
Маленьких птиц пугая.
Скоро придет другой,
Скоро придет другая...
И она пришла, болгарка Хенриэтта Кристевна Попова, – Буба, под этим именем ее все знали. И подарила Владимиру Соколову детей, Снежану и Андрея. Но потом случилась трагедия, которая изменила жизнь всех Соколовых. Обесчещенная Смеляковым (было на этот счет потом разбирательство), выбросилась она из окна. Соколов находился на грани безумия, агенты КГБ и карета и психушки ждали у подъезда и... Марина Соколова устремлялась на перерез врачам, шла к генералу Ильину, что-то доказывала...
Снова «пришла другая», опытная и внимательная. Ее звали Майя Луговская, вдова того самого поэта. Он вернулся к жизни у нее на даче. Чуть позже они переписывались много. Луговская признавалась Соколову в любви. Но он вновь выбрал другую и... поехал с ней на Селигер.
И так – другие, другие, другие. Потом, к устью жизни, они превратятся в одну «другую» Марианну, которой будет отдано все: перепосвящены все стихи, даже издана целая книга «Стихи Марианне».
...Знает цветок земной,
Знает земля сырая,
Милая, Бог с тобой,
Мы не достойны рая.
Вся жизнь – с «другими», а детей воспитывали мама и сестра. Растили, учили и... хоронили тоже. После смерти Бубы как будто злой рок преследовал семью Соколовых. И когда страшная сокрушительная трагедия случилась с Андреем Соколовым, Марина и мама все приняли на себя. Потом была долгая и мучительная болезнь Антонины Яковлевны. Рассказывают, как Соколов забирался в окна больницы, чтобы передать матери гостинцы.
Но «другая», «другая» все сильнее забирала его себе.
А мне надоело скрывать,
Что я вас люблю, Марианна;
Держась и неловко и странно,
Невинность, как грех, покрывать...
Владимир Соколов не приехал на похороны матери, лишь однажды побывал на ее могиле. Он не видел и своих родных внуков...
«Поезд ушел, он мне и не нужен...»
Но сестра разве может предать родного брата. Уже после смерти поэта Марине представилось, что он пришел к ней на яву в зыбкой дымке под ветвями дуба, попросил быть его, что ли, заместителем здесь, на земле. И незадолго до ухода, чувствуя себя неважно, он звонил все же Наталье Дуровой, подруге, которая связывала его с прошлым и с Мариной (артистка и писательница дружат по сей день), чтобы, если что... – она сообщила в Лихославль.
Уже лет десять Марина Николаевна Соколова живет в Лихославле, вернулась на родину из Москвы. Из жизненных забот главные две – память о брате и друзья человека – пес Вики и сероглазые кошки.
Не представляю, как пустынно было бы в Лихославле, если бы не Марина Николаевна, зачинатель многих литературных дел. Как только встали стены нового дома, первое, что сделала Соколова, построила в центре сада под огромным дубом шатровую беседку. Летом в ней всегда полно гостей – друзей, людей творческих. Приезжают писатели из Твери и Москвы, приезжают из лихославльских сел целыми классами, чтобы под дубом, который был посажен когда-то в честь рождения поэта, услышать слово... Не перестаю удивляться энергии Марины Соколовой. Но я не удивляюсь и желанию учителей и библиотекарей звать ее в гости.
Рассказчик она превосходный, особенно для юной аудитории. И непременно дарит свои новые книги о родной земле. В школах и библиотеках района – целые галереи рисунков по мотивам ее двух последних книг, сказки «Где живет добрый пес Джек?» и повести «Колодец».
Если бы не Марина Соколова, кровно родной поэту человек, то, как мне кажется, творчество Владимира Соколова в Лихославле вспоминали бы ныне не многие и иначе. Не так трепетно и живо, как это сейчас происходит, благодаря искреннему и подвижническому труду Марины в память о брате.
А местную бюрократию она просто пугает своим неравнодушным отношением к творческой жизни города в частности и к быту горожан вообще. Конечно, давно никто из начальников не боится статей в «Правде», что публиковала Марина Соколова, и которые когда-то будоражили здесь аборигенов. Иной ныне сочтет такую статью бесплатной рекламой.
Да, лихославльский чиновник не привык к такой непокорной активности. Марина Соколова хочет поставить поэту памятник, мемориальный камень, провести творческий вечер, да не один. И все непременно так, чтобы был смысл и не стыдно друзей из столицы привезти.
Но ведь оно без гостей – тише и спокойнее, а без поэтов – и того лучше.
Никаких хлопот в жизни без поэтов.
Накануне Нового года, когда в ее доме было всего + 6 градусов (давление газа оказалось настолько низким, что температура в котле едва поднималась), московские подруги, с которыми она обычно встречает праздник, в Лихославль замерзать не поехали. 2003 год встретила одна, в холоде ночном чокнулась с президентом Путиным по телевизору.
Но Марина Соколова знает о своем одиночестве больше, чем об этом догадываются ее редкие недоброжелатели...
Поезд ушел, он мне и не нужен:
Поезд, иди, куда шел.
Я приготовлю кофе на ужин,
Сяду одна за стол.
Эти строки написала сама Марина. Кофе на ужин, вечерние бдения за письменным столом. Иногда одиночество ощущается не так ярко, потому что в дом готовы всегда заглянуть сотни поклонников ее брата и ее неуемной творческой натуры. Да, сейчас их нет, они где-то с «другими»... И так часто бывает, когда вдруг тяжко и некому принести воды.
Но даже в мелодии Соколовского романса друзья все равно возвращаются назад, хотя бы для этого сначала случится уйти... И уже скоро придет другой, снова придет другой – тот, который теперь воскреснет только в симфонии смыслов великой поэзии.
© Кузьмин В. Сестра вместо поэта [о Марине Соколовой] // Тверская Жизнь. 2003, 14 янв.
